В.Н. Бабушкин

Владилен Натанович Бабушкин. Военная Биография

Мой папа Владилен Натанович Бабушкин вспоминает:

«Родился 19 января 1924 года в городе Киеве. (Примечание: Через два дня умер В.И.Ленин, и на «коммунке», где они жили,  придумали имя – Владилен. Тогда же вошли в моду имена Вилен, Воля, Маэльс (Маркс, Энгельс, Ленин, Сталин).

Вскоре отца (Натана Владимировича Бабушкина) направили в г. Умань, где его избрали первым секретарём уездного комитета партии, а через год его вызвали на работу в ЦК КП(У) в Харьков (Примечание: Харьков в это время был столицей Украины).

Папа, Вовочке Бабушкин, 1925 год, г. Киев

Папа, Вовочка Бабушкин, 1925 год, г. Киев

В 1926 году отца направили учиться в Московское Высшее Техническое Училище им. Н.Э. Баумана, а маму (Розу Борисовну Вольфман) на рабфак (http://ru.wikipedia.org/wiki/Рабочий_факультет)  (тоже  Москва), меня взяли с собой. Первые годы в Москве мы жили в общежитии МВТУ, в 1-м Переведеновском переулке. Затем была организована Военная Академия Химзащиты (на базе МВТУ), и отца перевели слушателем Академии. Семья переехала в общежитие Академии на улице Баумана. Мама в это время уже окончила рабфак и училась в Академии Коммунистического воспитания им. Н.К.Крупской.

Мать Роза Борисовна Вольфман, 20-е годы, г. Москва

Мать Роза Борисовна Вольфман,
20-е годы, г. Москва

Отец Натан Владимирович Бабушкин, студент Военной Академии Химзащиты, конец 20-х годов, г. Москва

Отец Натан Владимирович Бабушкин, студент Военной Академии Химзащиты,
конец 20-х годов, г. Москва

В 1931 г. отца вызвали в ЦК КПСС и направили парторгом ЦК КПСС ЦАГИ и заводов №№ 24 и 34. Нам дали квартиру на улице Карла Маркса (до Октябрьской революции и ныне – улица Старая Басманная). Квартира была коммунальная (кроме нашей, жила ещё одна семья). Жили мы там недолго. ЦАГИ строил жильё, и в 1932 году мы получили свою первую отдельную 5-комнатную квартиру (дом № 4/6 по улице Бакунинской, квартира № 76). В этой квартире жили мои отец Натан, мама Роза, брат Лёня (1931 года рождения), бабушка Бася (мама отца) и я.

Дом стоял (и сейчас стоит) на углу улиц Бакунинской и Бауманской, то есть в районе бывшей Немецкой слободы. Рядом находился дом, где родился А.С.Пушкин, и дом его дяди - В.Л.Пушкина. Дом дяди поэта до сих пор стоит на своём месте, в нём много раз бывал А.С.Пушкин. Сохранился рядом особняк, где жил и работал художник Ф.С.Рокотов. В 3-х минутах ходьбы на улице Спартаковской находится и сейчас Богоявленский кафедральный собор в Елохове (в просторечии – Елоховская церковь). Здесь был крещён А.С.Пушкин

Радищевка

В июне 1941 года папа окончил образцово-показательную школу № 7 имени А.Н.Радищева Наркомпроса (Народного Комиссариата Просвещения). Эта школа (Радищевка) была образована в 1918 году на базе Елизаветинского института благородных девиц.

Елизаветинский институт (улица Радио, дом 10 А)
Один из институтов благородных девиц для обучения дочерей дворян, военных чиновников, духовенства, купцов. Основан в 1825 году. Назван в честь императрицы Елизаветы Алексеевны (супруги Александра I), размещался в усадьбе с ныне несуществующим регулярным парком и системой прудов, которая в начале XVIII в. принадлежала Ф.Ю. Ромодановскому, затем М.Г. Головкину, а в середине XVIII в. при Н.А. Демидове была увеличена вдвое и получила новый одноэтажный барочный дом. В конце XVIII в. были возведены каменная оранжерея, а также комплекс одноэтажных зданий (дом и театр) в стиле раннего классицизма. После основания Елизаветинского института были выстроены парковое здание, церковь (вторая половина XIX в.); на рубеже XIX—XX вв. главный дом был частично перестроен в упрощенных неоклассицистических формах. После 1917 года Елизаветинский институт упразднён.

После упразднения Елизаветинского института часть девочек-сирот, учившихся там, остались в институте, который преобразовали школу. Девочки продолжали жить и учиться уже в школе. Школе перешли дворцовое здание. усадьба и пособия, по которым учились юные дворянки. В школе продолжили свою работу и кое-кто из бывших преподавателей Елизаветинского института. Некоторые преподаватели с семьями и жили в усадьбе дворца. Например, классным руководителем в классе, где учился мой папа, была Людмила Николаевна Лебедева, преподававшая «русскую словесность». Она никогда не называла свой предмет по-советски «русский язык и литература». Бывшим преподавателем института был историк Петр Денисович Ерик, который и жил в институте.

В усадьбе школы был пруд с островом, мостики. Перед Великой Отечественной войной пруд засыпали и построили стадион.

А в школу принимали учиться уже не дворян, а детей, которые сдавали при поступлении соответствующие тесты. Насколько я помню из курса истории педагогики, в СССР в 20-30 годы тесты по педологии (http://ru.wikipedia.org/wiki/Педология) очень активно применялись в советской школе. В школах шло активное внедрение практик психологического тестирования, комплектации классов, организации школьного режима и т. п. Детей при поступлении делили по интеллектуальному развитию, что позже было осуждено, так как не соответствовало духу «группового воспитания» советского человека. Но факт в том, что моему папе, благодаря его способностям,  повезло учиться в такой элитной, как бы мы назвали сейчас, школе.

Директором школы была Зинаида Наумовна Гинзбург, которую папа вспоминает с большим теплом.  Муж ее, работник Наркомзема (Народного Комиссариата Земледелия), был расстрелян в 1937 году как «американский шпион» — за то, что знал английский язык и был командирован в США для изучения сельского хозяйства. Зинаида Наумовна была арестована и восемь лет провела в каторжном лагере как «член семьи изменника родины» и еще десять лет не имела права вернуться домой, к дочери. Позже ее муж был реабилитирован за отсутствием «состава преступления», а она — в связи «с необоснованностью обвинения». (http://www.peoples.ru/state/teacher/ginzburg/)

«Там, в лагере, у нас была удивительная школа, и преподавали в ней удивительные люди. Помню, уроки литературы и немецкого языка вела Зинаида Наумовна Гинзбург. Она долгое время была в секретариате Луначарского, потом - директором опытной школы при Наркомпросе в Москве». – Это свидетельство Михаила Ефимовича Зельцера, попавшего с матерью в АЛЖИР( Акмолинский лагерь жён изменников родины). (http://www.pharmnews.kz/kfv_db/Nomera238/ct7.html)

В школе имени Радищева учились как дети старых большевиков, политкаторжан, так и дети видных деятелей советской науки и культуры. В этой школе учился на год позже друг детства моего папы Алексей Андреевич Туполев, Туполев-младший, сын пионера советского самолетостроения, который впоследствии продолжил дело своего отца и возглавлял ОКБ им. А.Н.Туполева. С моим отцом в школе учился сын Маршака (http://s-marshak.ru/articles/speransky-marshak03.htm), а в пятом классе к ним в класс привели нового ученика. Когда учительница спросила: «Мальчик, как тебя зовут?» Он ответил: «Сфетик». Это оказался Святослав Прокофьев, старший сын композитора Сергея Сергеевича Прокофьева, переехавшего с семьей из Лондона в Москву в 1936 году. Младший брат «Сфетика» Олег тоже учился в этой школе. Он быстрее брата освоил русский язык. Святослава и Олега ребята в школе любили и дружили с братьями ( http://www.classicalmusicnews.ru/articles/Kazus-Prokofeva/)

http://magazines.russ.ru/druzhba/2008/9/do17.html (Святослав Сергеевич Прокофьев сейчас живет в Париже. Он подготовил и издал двухтомный труд ««Дневника» Прокофьева»).

Вот такой было окружение в школе, в которой учился мой папа.

Большинство его одноклассников было старше его, так как в школу тогда принимали более старших детей. Его друг-одноклассник Борис Дубровинский, с которым он дружит до сих пор, получил повестку для службы в армии еще не окончив школу, так как ему уже исполнилось 18 лет. Борис не стал доучиваться и пошел служить. В 2009 году Борис Михайлович опубликовал свои воспоминания в книге «Слово от первого поколения советский людей». До Радищевки у него был опыт учебы в других школах, поэтому ему было с чем сравнивать. Вот что он пишет в своей книге:

«Осенью 1935 года мы с сестрой отправились в школу на улицу Радио и попали в совершенно новую для нас среду. Преподавательский состав школы состоял из высококвалифицированных педагогов классической старой школы, учительствовавших в кадетском корпусе и в Елизаветинском институте благородных девиц, помещение которого и занимала школа. Вспоминается блестящий математик Павел Алексеевич Фаворский, преподаватель естественных наук Иван Федорович Шевляков, прекрасный рассказчик, прививший нам любовь к географии, Иосиф Иванович Заславский, учитель истории Петр Денисович Ерик и др. Их метод обучения заключался в том, чтобы приохотить учеников к самостоятельной работе, а для желающих изучать предмет более углубленно организовывались кружки...

Отличалась школа и по составу учеников. В ней учились дети работников ЦАГИ, дети командного состава военного училища и частей, расквартированных в Красных казармах на Красноказарменной улице и в Лефортово, ... дети, которые приезжали в школу со всех концов Москвы. Но детей каких-то особо высших чинов не было. Особенностью школы было отсутствие партячейки (партийной ячейки). Единственным представителем партии был директор школы». Речь идет о Зинаиде Наумовне Гинзбург, которую в 1937 году арестовали.

В период Великой Отечественной войны 1941-1945 г.г. школа не работала. В этом здании располагался военный госпиталь, а в 1947 году в Елизаветинском Дворце начал работать Московский областной педагогический институт им. Н.К.Крупской (ныне Московский государственный областной университет).

Володя Бабушкин, десятиклассник школы имени А.Н. Радищева, 1940 год

Папа Володя Бабушкин, десятиклассник школы имени А.Н. Радищева, 1940 год, г. Москва

Выпускной класс школы имени А.Н. Радищева, июнь 1941 года, г. Москва.

Выпускной класс школы имени А.Н. Радищева, июнь 1941 года, г. Москва. Папа Володя Бабушкин – крайний справа в нижнем ряду

Папа закончил среднюю школу в июне 1941 года, получил свидетельство о десятилетке и подал документы на исторический факультет в МИФЛИ (http://ru.wikipedia.org/wiki/Институт_философии,_литературы_и_истории).

После подачи документов 20 июня он с матерью Розой Борисовной Вольфман уехал в Киев навестить младшего брата Леонида и других родственников.

22 июня 1941 года

Папа с матерью были в Киеве, когда началась Великая Отечественная война.  Сразу после объявления войны они попрощались с Леней, с многочисленными родственниками (с некоторыми  навсегда) и вернулись в Москву.

22 июня по всей стране объявили мобилизацию. По возвращении в Москву папа и его товарищи добровольно пошли в Бауманский военкомат проситься на фронт, но никого из них сразу не призвали , а сказали: «Все вы состоите на военном учете, и, когда будет нужно, вас вызовут, идите в институты и на работу». Некоторых товарищей, кто был постарше, вызвали через несколько дней, а тех, кто как папа были 1924 года рождения, пока не брали. Им сказали: «Идите работайте, постарайтесь получить полезную для армии профессию».

В МИФЛИ, в который он подал документы (институт тогда находился в Сокольниках), не знали, когда и как будут проходить экзамены.

Лето 1941. Московской почтамт

Папа умел водить машину, так как в семье до ареста его отца Натана был автомобиль, который, как и квартиру, конфисковали. Водительских прав у папы еще не было. Паспорта и водительские права выдавались с 18 лет, а папе в январе 1941 года исполнилось только 17.

Недалеко от школы он нашел автобазу Московского почтамта, где у него проверили документы и взяли на работу автослесарем. Работал он в цеху с машинами ГАЗ-А (пикап), ГАЗ-2А (полуторка, микроавтобус). После работы автослесарей готовили к сдаче экзамена на водительские права: изучали правила движения, вождение, устройство автомобиля. Через полтора месяца отправили сдавать на права. Получив водительские права, папа начал работать водителем пикапа ГАЗ. Это был почтовый автомобиль с закрытым кузовом, в котором были специальные мешки с замками. Папа собирал почту со своего участка и привозил ее на районный почтамт на углу улиц Бакунинская и Бауманская, а также возил рассортированную почту на вокзал.

Москву бомбили немцы, так что такая работа в то время была не только рискованная, но и опасная.

На автобазе кадровик и все остальные знали, что мой папа еврей и сын «врага народа», но ни товарищей по работе, ни руководителей это не настораживало. К нему присмотрелись и вскоре перевели на большую машину (автобус), который сопровождал фельдъегерь с револьвером. Они перевозили секретную почту по Москве и Подмосковью. По дороге в Наро-Фоминск находился совхоз имени Сталина, в столовую которого им выдавали талоны на питание. Там кормили «на убой»: давали даже кусок мяса. Это было в конце лета 1941 года.

Враг рвался к Москве. Осенью 1941 в ходе наступления немецких войск на Москву по плану «Тайфун» Наро-Фоминск оказался на направлении главного удара. Папу с другими сотрудниками автобазы сняли с работы на целую неделю и направили в леса Подмосковья делать завалы на просеках. В это же время его мать Розу отправили от фабрики рыть окопы и противотанковые рвы. Папа знал, что его мать работает в том же районе, что и он. Во время отдыха он пошел ее искать и нашел. Так они даже встретились.

В конце августа пришло сообщение из МИФЛИ о зачислении его студентом этого института, но ему не удалось там поучиться.

Батальон связи

В начале осени на базе Научно-исследовательского института связи, располагавшегося на улице Мясницкой (Кирова) от Лубянской площади до Красных ворот,  и Моспочтамта стали формировать 1-й отдельный батальон связи из разных учреждений связи. Командиром батальона стал военный инженер связи, радист, представитель по связи в Прибалтике – Ефремов. У него было две шпалы. Он формировал батальон. Транспорт обеспечивали за счет Моспочтамта и Наркомата связи.

Папу зачислили в этот батальон, вернули на пикап, и он возил командира батальона. Ездили много по Москве и Подмосковью, собирали людей, телефонные и радио станции, телефонные аппараты, кабель, обмундирование на складах. Занимались этим больше месяца. Папу уже числили красноармейцем. Сначала он был в гражданской одежде, но ему выдали красноармейскую книжку.

В начале октября несколько человек из батальона связи, в том числе и мой папа, были отправлены в г. Дзержинск Горьковской области (ныне Нижний Новгород) на завод ГАЗ (Горьковский Автомобильный Завод). Там они получили полуторки и вернулись в Москву своим ходом. В эти дни приходила его навестить мать Роза и сказала, что было сообщение из МИФЛИ, что институт эвакуируется в Среднюю Азию.

Некоторые новые машины, полученные с завода, стали оборудовать под радиостанции. А папину машину приспособили для интендантских целей. Например, он ездил в г. Моршанск Рязанской области и привез машину махорки.

В Москве была паника. Вывозили архивы, военные заводы и часть гражданских выехало правительство в город Куйбышев (Самара). Фабрику, где работала Роза, не эвакуировали. Они шили обмундирование для армии. Бои шли уже под Москвой. Гитлеровцы из артиллерийских орудий обстреливали Зеленоград, Речной вокзал.

Батальон связи разделили на роты: радио рота, кабельная рота, телефонная рота. Папа попал в телефонную роту. Его полуторку оборудовали тентом и телефонной станцией. В ней находились также переносные телефоны и собственно телефонисты. Рядом в кабине с ним было место командира взвода – лейтенанта (у него два кубика – знаки отличия для лейтенантского звания ). У старшего командирского состава в качестве знаков отличия были шпалы (одна шпала – капитан, две –майор, три – подполковник, 4 –полковник).

Оборона Москвы

Их батальон бросили на фронт (это был Западный фронт) в районе деревни Крюково. Все знаем песню «У деревни Крюково» (слова С.Островой, музыка М.Фрадкина), слушать без слез эту песню нельзя, так как в ней идет речь о наших отцах-солдатах.

На Ленинградском шоссе у въезда в Зеленоград возвышается холм Славы. Именно здесь, у деревни Крюково, натиск фашистских захватчиков был остановлен и произошел перелом: оборона обернулась наступлением. Бои, шедшие на зеленоградской земле, маршал Рокоссовский впоследствии назвал «вторым Бородино».

Когда батальон выбросили в район Речного вокзала, Химок, солдаты ненароком поняли, что батальон осуществляет связь для Ставки Главного Командования. Стоял ноябрь, зима началась лютая, а в начале декабря уже стали подтягиваться войска Сибирских дивизий. Они были одеты в полушубки и валенки. Началась артиллерийская канонада советский орудий. Батальон связи стоял и двигался вместе с остальными частями. Прошли Истру, Черные Грязи в сторону Волоколамска. Здесь, под разъездом Дубосеково, 28 панфиловцев совершили подвиг, вошедший в историю Великой Отечественной войны.

В батальоне связи тоже были погибшие, потому что они не раз попадали и под бомбежки и под обстрелы.

Уже за Волоколамском, который освободили 20 декабря 1941 года, и радистов, и телефонистов батальона связи перебросили в Княжьи Горы, совсем близко к передовой. Был конец января или начало февраля 1942. Там, под селом Княжьи Горы (это уже была Тверская область), на машине папы перебрасывали узел связи. Он был за рулем, когда машина подорвалась на мине. Немцы оставляли после себя противотанковые, автомобильные и пехотные мины. Эта мина была очень мощной. Передок машины успел проскочить, а кузов взорвался. Некоторые связисты погибли сразу, были раненые. Оборудование все разворотило взрывом. Лейтенанта и папу, которые были в кабине, контузило. Папа потерял сознание, позже понял, что ему осколком оторвало кусок уха, но главное – пострадал позвоночник. Его и лейтенанта Козлова (родом из деревни Черкизово) подобрали и перевезли в медсанбат на территории дивизии, с которой вместе стоял батальон связи.

Это была 5-я ударная армия. Оборудование радио станций и телефонных станций было самым лучшим. Медсанбат находился в палатках на окраине разрушенного Волоколамска. Позже раненых перевезли в полевой госпиталь. Предложили и папе, и лейтенанту Козлову перевести их в госпиталь. Но они оба отказались. Папа плохо слышал, но стал потихоньку ходить.

Челябинск

К раненым приехал представитель из учебного подразделения танковых войск с приказом сформировать танковую бригаду. Он поговорил с папой: «Водительские права есть, получишь еще права механика-водителя танка». (Позже, уже в 50-годы, в с.Троицком (Приморский край) он получил права «Мастер вождения танка»).  В госпиталях из выздоравливающих искали трактористов и водителей автомобилей, чтобы готовить из них танкистов

Так папа попал в танкисты. Это было начало марта 1942 года. Кончалась очень суровая первая военная зима, когда сполна досталось и советским людям, и армии.

На учебу папу повезли в Челябинск. До войны там был большой тракторный завод тяжелых тракторов. Он стал выпускать тягачи для пушек, но основное производство завода было танки. Сначала средние Т-34 (http://ru.wikipedia.org/wiki/Т-34), а потом тяжелые ИС-1, ИС-2 (ИС – это «Иосиф Сталин») (http://ru.wikipedia.org/wiki/ИС-2) и КВ («Клим Ворошилов») (http://ru.wikipedia.org/wiki/КВ-2).  Но первые танки Т-34 выпускали в городе Горьком.

Папа с матерью связи не терял. Они переписывались, мать Роза знала, что он учился на Урале. Там, в Челябинске, он из ее письма узнал, что в феврале 1942 года домой пришла повестка, где его вызывали в военкомат. Роза сходила в военкомат и сказала, что он уже служит с октября 1941 года. Там удивились, как это произошло. Папа был не один в таком положении. Позже из районного военкомата в Москве ему пришло письмо на Урал, в котором требовали сообщить номер войсковой части и справку из его части. Он послал эти документы заказным письмом из Челябинска.

Иран

К лету 1942 года учеба закончилась, прошли стрельбы на полигонах. Начинающие танкисты получили технику, командиры создавали маршевые роты. Их погрузили в эшелон и отправили на запад. Ехали в товарных вагонах, где были установлены нары, а танки и ремонтная летучка - на платформах. Куда направляют их состав, никто в эшелоне не знал. В составе было две танковых роты, ремонтная летучка (временный передвижной ремонтный, медицинский и т.п. пункт для оказания срочной помощи) для танков, машины командования.

Доехали до города Бугульма в Татарстане. Через двое суток приказали выгружаться. Подогнали полевую кухню, приехало командование, подошла пехота, стали формировать часть. Потом опять танкистов погрузили в эшелон, погрузили также танки, пехоту, интендантское хозяйство и повезли. Куда – никто не понял. Но двигались не на запад, а на юго-восток к Казахстану. Тогда уже существовал Северо-Кавказский фронт. Проехали Ташкент, Бухару, Ашхабад. Попали в Красноводск, где в то время было много различных войск. Там были и польские интернированные войска, и другие крупные соединения. В порту Красноводска на Каспии танкистов с техникой стали грузить на морские суда. В море объявили, что они направляются в Иран. Политработники объяснили, в Иране действует германская пятая колонна (в переносном смысле «пятая колонна» — любые тайные агенты врага, такие как диверсанты, саботажники, шпионы, провокаторы, террористы, агенты влияния). А через Иран шли поставки для войск Северо-Кавказского фронта.

Выгружались в нескольких портах в районе Бэндер-э-Анзали (Bandar-e-Anzali). В этих местах жили белоказаки, которые во время отступления в конце Гражданской войны пришли сюда с семьями, оружием и хозяйством. Они жили станицами по дуге вдоль Каспийского море от Кавказа до Средней Азии  (Туркменистана). Оружие у белоказаков никто не отобрал, и они были поддержкой для пятой колонны немцев. Местность в этих местах гористая, хребет Эль Борус.

В Персии (папа всегда говорит «Персия», а не «Иран») был приказ не трогать местных. Танкистов персы боялись, а также обращались с жалобами на казаков. Казаки были боевые, обученные. Среди них было много офицеров. Для них создавали определенные условия, снабжали оружием, и они притесняли персов. На квартиры к персам не распределяли, но общались с ними ежедневно. Персы были очень гостеприимны и доброжелательны.

Находясь в Иране, папа провел недели две в госпитале, но не с ранением, а с брюшным тифом. Его отправили на Север Ирана в город Бендершах. Его товарищи, которые пили водку, брюшным тифом не заболели. Видимо, водка убивала инфекцию и не давала ей проникнуть в организм солдат. Иногда пить алкоголь даже полезно, чтобы не заразиться, но папа так никогда и не научился, просто никогда не любил и не любит алкоголь.

Советские танковые войска вместе с пехотой прошли по станицам, отобрали оружие у казаков. Казаки оказывали сопротивление, но для танковых войск это было не существенно, а у пехоты были потери. 

Иранская операция — совместная англо-советская операция Второй мировой войны. Её целью являлась защита иранских нефтяных полей и месторождений от возможного захвата их войсками Германии и их союзниками, а также защита транспортного коридора (южный коридор), по которому союзниками осуществлялись поставки по ленд-лизу для Советского Союза.

Ленд-лиз (от англ. lend — «давать взаймы» и lease — «сдавать в аренду, внаём») — государственная программа, по которой Соединённые Штаты Америки, в основном на безвозмездной основе, передавали своим союзникам во Второй мировой войне боеприпасы, технику, продовольствие и стратегическое сырьё, включая нефтепродукты.

На юге Ирана стали высаживаться англичане и двигались на север. Войск в Иране было много. Речь шла о том, чтобы через Иран шло пополнение техники, оружия, продовольствие для Советского Союза. Советские танкисты и пехотинцы осуществляли поддержку по ленд-лизу. Командование состыковывало, куда из портов выводить военную технику (студебекеры, виллисы, артиллерийские минометы, оружие, автоматы). Подспудно готовились и к Тегеранской конференции, но во время Тегеранской конференции папина часть уже была на фронте.

Северокавказский фронт

В конце 1942 года советские части, находящиеся в Иране, начали готовить для переброски на Северокавказский фронт, где в то время шли уже серьезные бои. На Кавказе действовали немецкие егерские подразделения, а танкам в горах Кавказа делать было нечего. Туда собирали в первую очередь пехоту, мотострелковые части и артиллерию. Танки грузили в персидских портах и перебрасывали в Баку (Азербайджан). Там были специальные причалы для танков. Дальше некоторые танковые части своим ходом, а некоторые по железной дороге шли во Владикавказ. На Кавказе танки использовали там, где не хватало артиллерии. С танкистами проводили специальные занятия, как действовать в горной местности. У танков было и преимущество, так как они могли быстро передвигаться. В конце 1942 года и в начале 1943 действовали для поддержки пехоты в районе городов Пятигорска и Минеральные Воды. Там уже танкам было, где развернуться. Они наступали на севере Краснодарского и Ставропольского краев.

Пехота действовала на побережье Черного моря до Малой Земли. Там же были и мотострелковые войска, в которых воевал школьный друг папы Борис Дубровинский.

Танки наступали по более ровной местности и на уровне Ростова соединились со Сталинградским фронтом. Через Волгу перебрасывали части и технику. В конце весны 1943 года Северокавказский и Сталинградский фронты были ликвидированы. Были открыты 1-й  и 2-й Украинские фронты, а затем за Ростовом, в районе Мариуполя, частично в Донбассе, папа воевал со своим танком уже в составе 3-го Украинского фронта.

З-й Украинский фронт

З-й Украинский фронт первого формирования был образован на юго-западном направлении 20 октября 1943 г. на основании приказа Ставки ВГК от 16 октября 1943 г. путем переименования Юго-Западного фронта. Включал 1-ю и 8-ю гвардейские, 6, 12, 46 и 17-ю воздушную армии. В последующем в него входили 5-я ударная, 4 и 9-я гвардейские, 26, 27, 28, 37, 57, 6-я гвардейская танковая армии, 1, 2 и 4-я болгарские армии. В оперативном подчинении фронта находилась Дунайская военная флотилия.  http://www.victory.mil.ru/rkka/units/02/32.html)

Танковая бригада, в которой воевал папа, шла севернее Азова и освобождала города Донбасса, такие, как Синельников. Севернее шел 2-й Украинский фронт. Наступали на запад по Украине. Передовые части фронтов в августе-сентябре 1943 года стали форсировать Днепр в районе Днепропетровска. Через Днепр сначала переправляли пехоту, мелкую артиллерию на плотах, лодках, надувных лодках и понтонах. Тяжелая техника шла вторым эшелоном. Для этого нужны были большие понтонные мосты и поддержка артиллерии с левого берега Днепра. А южнее шел 3-й Украинский фронт до Николаева.

В октябре-ноябре 1943 г. войска 3-го Украинского фронта в ходе битвы за Днепр освободили города Днепропетровск и Днепродзержинск, продвинулись на запад от Днепра на 50-60 км. В последующем, действуя на криворожском направлении, силами 6-й армии захватили плацдарм южнее Запорожья, а к концу декабря вместе со 2-м Украинским фронтом удерживали на Днепре крупный стратегический плацдарм.

После переправы через Днепр и освобождения Днепропетровска папина часть встала на ремонт техники, появилось время. Через Москву шла переписка с мамой, от которой он узнал, что сестра Бориса Дубровинского Наташа служит лейтенантом связи в Штабе фронта. Папе, в то время уже старшему сержанту, дали освобождение на несколько часов, так как его танк сдали в ремонт, и он отправился искать Наташу Дубровинскую. Нашел! Они встретились. Наташа рассказала, что Борис после ранения в это время находился в Москве. Ей в Штабе фронта было легче держать связь с родными в Москве, чем папе. Борис был ранен на Малой Земле под Новороссийском.

Танковая бригада, в которой служил папа, продвигалась дальше, освобождая Украину от фашистов..

Саратовское танковое училище

А в конце февраля или начале марта 1944 года папу вызвали в штаб бригады и сказали, что уже созданы тяжелые танки под 60 тонн весом КВ и ИС-1. Для управления этими танками готовили командиров танков и старших механиков-водителей и присваивали и тем, и другим офицерские звания. Папу зачислили в новую команду для подготовки к вождению новых танков. Его направили сначала в Москву, дали один день. На пару часов заехал к маме повидаться. А затем их команду механиков-водителей танков с 3-го Украинского фронта повезли в Саратов. С ним вместе были его товарищи Костя Крюков, Толя Воронин, с которым после учебы они попали в один полк. Их зачислили на ускоренные курсы в Саратовское танковое училище. В начале учебы случилось неожиданное и незабываемое событие. Папу вызвали в управление училища. Он думал, что вызвали к особистам (сотрудники Особого отдела).

Особый отдел — подразделение военной контрразведки, входившее в состав советской армии. В функции Особого отдела НКВД (начальник, заместитель, оперуполномоченные) входило следить за политическим и моральным состоянием части, выявлять государственных преступников (изменников, шпионов, диверсантов, террористов, контрреволюционные организации и группы лиц, ведущих антисоветскую агитацию, и других), вести следствие по государственным преступлениям под надзором прокуратуры и передавать дела в военные трибуналы.

А его неожиданно принял начальник училища, генерал. Он спросил курсанта: «Отец – Натан Владимирович?» На положительный ответ задал второй вопрос: «Что с ним произошло?» Курсант Бабушкин рассказал, что отца арестовали в 1938 году, он был осужден на 10 лет без права переписки, и что в 1942 году он умер в лагере от сердечного приступа. Это то, что он знал на тот момент о судьбе отца. Генерал сказал: «Знаешь что, сынок, я с твоим отцом в Гражданскую войну воевал, он меня принял в партию. Не знаю, что с ним произошло, но ты ему верь. Все проясниться. Иди воюй».

Курсантов посадили на новые танки, которые резко отличались от прежних обтекаемой формой и очень толстой броней. Для механика-водителя был острый передок. Пушки 85 мм заменили на 122 мм. Они пробивали любой танк. На их базе были созданы самоходные установки ИСУ-122, ИСУ-152.

ИСУ-122 — советская тяжёлая самоходно-артиллерийская установка (САУ) периода Великой Отечественной войны. В названии машины аббревиатура ИСУ означает «самоходная установка на базе танка ИС» или «ИС-установка»; буква «И» в дополнение к стандартному советскому обозначению «СУ» боевой техники такого класса потребовалась для отличия от САУ того же калибра СУ-122 на другой танковой базе. Индекс 122 означает калибр основного вооружения машины.

ИСУ-122 широко применялись на завершающем этапе Великой Отечественной войны в роли мощного истребителя танков и штурмового орудия, сыграв важную роль в разгроме нацистской Германии и её союзников.

Эти самоходные установки были довольно подвижные, но в отличие от танковой пушки, надо было вращать весь корпус установки. Но обучение на установках было позже, месяцев через пять-шесть. Курсантов из Саратовского танкового училища отправили на Челябинский Кировский завод (ЧКЗ), где выпускались серийные танки и ИСУ. Курсантов поставили работать в цеха, где они изучали монтажную сборку военной техники, на которой впоследствии им пришлось воевать. Практика для будущих офицеров, механиков водителей тяжелых танков и самоходных установок, была в цехах завода, а тренировки проходили на полигонах. Там курсанты проверяли, как танк себя ведет в полевых условиях, как маневрирует, как стреляет. Шла уже последняя военная зима 1944-1945 годов.

После заводской практики в Челябинске курсантов-танкистов вернули в Саратов, где они изучали военные дисциплины и сдавали экзамены за училище. Папа, как и его товарищи, получил звание младшего лейтенанта и должность старшего механика-водителя танка.

В Саратове курсанты иногда ходили в увольнение: в кино, на танцы. Учеба затянулась. Вдруг поступило решение: курсантов, которые имеют права шофёров, направить в Дзержинск Горьковской области на автозавод. Папа попал в эту команду из 30 человек (взвод). На заводе они получили автомашины ГАЗ и колонной переправили эти автомашины в Саратов. В училище провели беседу, что Родине нужно спасать хлеб. После беседы курсанты работали в Республике немцев Поволжья по деревням. Автономия поволжских немцев в составе РСФСР существовала с 19 октября 1918 года. После начала Великой Отечественной войны немцы Поволжья Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 года были обвинены в сотрудничестве с Германией и выселены в Казахскую ССР, Алтай и Сибирь. Территория АССР Немцев Поволжья была разделена между Саратовской и Сталинградской (Волгоградской) областями.

Хозяйства в немецких деревнях были крупные, зажиточные, но там уже жили русские, украинцы. Курсанты-танкисты вывозили хлеб (зерно) на элеваторы, на железную дорогу. Работали ребята не меньше месяца.

На запад!

Молодых офицеров отправили для формирования новых подразделений – рот, затем батальонов. Несколько батальонов были направлены на запад. Папа попал в Отдельный тяжелый танково-самоходный полк № 136. В полку было несколько 152-миллиметровых установок.  Командовал танково-самоходным полком полковник Дрилёнок.

Владилен Бабушкин, младший лейтенант, танкист

Папа Владилен Бабушкин, младший лейтенант, танкист

Владилен Бабушкин (крайний слева) на танке с однополчанами

Папа Владилен Бабушкин (крайний слева) на танке с однополчанами

Начало весны 1945 года полк в составе 3-го Украинского фронта он воевал на Западной Украине, затем в Румынии, Венгрии. В апреле 1945 года  полк вернули в Румынию.

День Победы

День Победы встретили в Румынии на границе с Венгрией. Устроили салют из автоматов. Румыны тоже стреляли в воздух, но папа не был уверен в их искренности.

Болгария

Вскоре после Дня Победы перевели в Болгарию всю их армию. (Термин «армия» в данном случае - это крупное воинское формирование оперативного назначения. Армия включает в себя дивизии, полки, батальоны всех родов войск. Обычно армии уже не  подразделяются по родам войск, хотя могут существовать танковые армии, где преобладают танковые дивизии. В составе армии может также находиться один или несколько корпусов. Военнослужащий, стоящий во главе армии, именуется уже не "командир", а "командующий армией"). В эту армию входила и часть, где воевал папа. Штаб армии находился в Софии, а полк разместили на окраине города в старых казармах. Парков (парк  в военной терминологии – это место стоянки и ремонта подвижного состава, а также передвижной склад для снабжения армии: артиллерийский парк, танковый парк и т.д.) для больших танков и самоходок не было. Оборудовали площадки для боевых машин.

Там, в Софии, был гарнизонный Дом офицеров. Сохранилась фотография, где папа со своими однополчанами снят у памятника в центре Софии.

 Владилен Бабушкин с однолполчанами, 1945 год, г. София, Болгария

Папа Владилен Бабушкин с однолполчанами, 1945 год, г. София, Болгария

Симферополь

Ранней весной 1946 года танковый батальон полка, в котором служил папа, отправили отдельным эшелоном в состав механизированной дивизии в город Симферополь, столицу Крыма.  В составе дивизии были самоходные установки, тяжелые танки. Один из танков этой дивизии во времена моего детства был установлен на постаменте в виде памятника в центре Симферополя.

Несколько офицеров, у кого было образование 7-8 классов, уволили. Папа написал рапорт на продолжение учебы, но ему отказали. Его сделали командиром самоходной пушки ИСУ-152. У его однополчанина лейтенанта Гриши Метрика, с которым они служили в одной батарее, была уже знакомая девушка Шура Лотвина. Шура училась с моей мамой в Симферопольском государственном педагогическом институте. Молодые офицеры стали ходить на танцы к ним в институт. Там, на танцах, мои родители и познакомились. Папа сразу пошел провожать маму домой на улицу Тургенева, где жила вся мамина семья. А как-то раз, когда папина часть выезжала на учения в горный район на юг Крыма и маршрут проходил недалеко от улицы Тургенева, он и повернул туда свою самоходку. В это время мама с подругами Шурой Лотвиной и Бэлой Гуревич сидели в комнате на полу (было очень жарко, а на полу было прохладней) и готовились к экзаменам. Вдруг они услышали грохот самоходки, которая всполошила всю улицу. В то время асфальта на улицах не было, улица была мощеная камнем.  Танки своими гусеницами портят асфальт, а камни выдерживают такую боевую машину.

Германия

В 1947 году папу отправили в Германию в Армейский полк и назначили командиром взвода управления. В взводе было три танка, которые обеспечивали командование: командира полка, заместителя командира полка и начальника штаба. Городок назывался Бург-Майн-Магдебург. Папа жил в офицерском общежитии, для солдат были казармы. В должности командира взвода управления он прослужил до начала 1948 года.

И как-то с ним заговорил начальник штаба полка подполковник Коротинский: «Слушай! С твоими знаниями после курсов станешь помощником начальника штаба батальона». Он проверил его знание карты, почерк и сказал: «Иди в штаб». В это время уволили заместителя начальника штаба, у которого не было образования, а отца назначили помощником начальника штаба полка по строевой части. Подполковник Коротинский был родом с Украины, часто беседовал с отцом во внеслужебной обстановке. Он служил еще до войны, закончил военное училище до войны. Подполковник посоветовал: «Изучай всю штабную технику». А также он раздобыл где-то пишущую машинку с немецким шрифтом. Нашли мастера, который перепаял шрифт на русский.

Семейные офицеры жили в квартале от военного городка. Видимо, в домах, которые отняли у немцев.

Медали, которыми награжден мой папа Владилен Натанович Бабушкин: Боевые  - «За оборону Москвы», «За оборону Кавказа», «За Победу над Германией»,  остальные – юбилейные, а также знак «Фронтовик» и орден «Великая Отечественная Война», медаль «За боевые заслуги». Командиры моего отца на фронте не раз представляли его к разным наградам, но всегда находились либо особисты, которые препятствовали его награждению по «долгу службы», либо просто антисемиты или сталинисты среди более высших начальников, которые не пропускали сына «врага народа» и еврея к наградам, поэтому боевых наград, несмотря на четыре года фронта, у него немного. Позже вообще был создан миф, что детей «врагов народа» не брали на фронт, а евреи и не воевали вовсе. А вот среди однополчан он всегда пользовался уважением, авторитетом, любовью и никогда не чувствовал среди своих товарищей недоверия и антисемитизма. На фронте солдат ценили по другим критериям.

Во время войны папа переписывался со своей матерью, моей бабушкой Розой. Писал письма и отправлял, как все с фронта, свои солдатские «треугольники» (конвертов не было, письма складывались треугольником, подписывался адрес получателя, а вместо адреса отправителя рядом с именем ставился номер воинской части (в/ч), так как части не стояли на месте, а передвигались вместе с фронтом или выполняли приказ о перемещении). От бабушки папа получал письма, где она писала о себе, брате Лене, родственниках и друзьях отца.

Судьбы друзей

Судьбы друзей сложились по-разному. Большинство ребят погибли во время войны. Сохранилась фотография, где отец снят с матерью и другом Володей Прорешных, с которым они жили в одном дворе.

Владилен Бабушкин с мамой Розой и другом Володей Порешных, 1946 год, г. Москва

Папа Владилен Бабушкин с мамой Розой и другом Володей Порешных, 1946 год, г. Москва

Другой друг по двору Толя Ринберг после войны служил в милиции и погиб на службе. Павел Дебабов во время войны участвовал в обороне Ленинграда. После окончания Артиллерийского училища командовал взводом, батареей. Павел женился на фронте. Он быстро рос по службе по штабной линии, дослужился до полковника. Папа встречал его в Германии в штабе округа. Он был уже подполковником в то время. Затем Павел служил в Москве где-то в центральном аппарате на метро «Профсоюзная». Старшие Дебабовы так и жили в том же дворе на улице Бакунинской. У Павла были брат Иван и сестра Надя. Папа заезжал к Павлу уже после войны. Его старший сын Лева был уже подростком и подрастали две девочки.

Лет 12-13 назад оставались только мой папа, Борис Дубровинский, младшая сестра Кати Новосельцевой, Рая Комарова. Рая Комарова во время войны была зенитчицей, а ее сестра Люда погибла в Туркменистане в эвакуации. Однажды папа встречал после войны Толю Тябут. У него было обгорелое лицо. Толя стал летчиком-истребителем, горел в самолете. Толя был очень рад, что папа его узнал. После службы он работал в Радиокомитете, но рано умер от последствия ожогов, так как, кроме лица, у него были поражена и половина тела. С фронта вернулся Миша Скворцов, Аля Дмитриева, но Аля тяжело болела и рано умерла.

Мало осталось тех, кто воевал на фронтах Великой Отечественной войны.

Курляндчик Г.В.