Глава 11. Эвакуация

В 22.00 22-6-41 г. эшалоном отправили семьи и ни у кого из нас мало было уверенности, что наши семьи доберутся благополучно.

Первые часы войны … Уж какая тут уверенность, когда сыплются бомбы с неба!

Перед глазами кадры из фильмов о войне. Измученные люди с детьми и скарбом в тесноте товарных вагонов, толчея и неразбериха вокзалов, бомбежки … А для бабушки, мамы и ее двух маленьких сестренок это было не в кино, а в жизни!

Эшелон с семьями военнослужащих отправили 22 июня в 10 часов вечера из Бессарабии в Днепропетровск. Радуюсь оперативности людей, ответственных за эвакуацию. Добирались несколько дней или даже недель.

Фото из семейного архива:

Дом в Днепропетровске, где жили Студенниковы. Крестиком отмечен балкон их квартиры.
Фото 1958 года

Мамина семья остановилась у бабушки и дедушки, остальные семьи расселили в разных местах. Но пока они добирались до Днепропетровска, город уже начали бомбить, поэтому недели через две все семьи военнослужащих той части, где служил дед Шура, опять собрали в эшелон и отправили в Оренбургскую область.

Ехали долго. Мама помнит девочку Майю Марцинкевич, дочку командира дивизии. Она была на год старше мамы. Потом их расселили по разным деревням, и они друг друга потеряли. Мамина семья попала в Ташлинский район Оренбургской области.

Бабушку Машу направили на работу в детские ясли, куда она брала с собой Талочку и Ладусю, которым не было еще полных четырех и двух лет. Ну а мою маму Светлану, уже пятнадцатилетнюю девушку, определили в бригаду для работы в поле.

Видимо, благодаря сухому климату Оренбургской области и работе на свежем воздухе мама моя окрепла и стала забывать о своем туберкулезе. Вся молодежь работала в поле до поздней осени.

Маленькая деревня, где они жили, не имела названия и находилась в 7 километрах от райцентра Ташлы. В деревне были колхоз им. Ленина и начальная школа, в которой во всех четырех классах работала одна учительница.

С началом учебного года, уже в ноябре мама поехала учиться в 8-й класс в с. Ташлы. Здесь она проучилась два месяца, а потом семья переехала в поселок Сорочинск, где мама закончила 8-й, а потом и 9-й классы.

Живя и работая в колхозе, семья заработала трудодни, на которые получили много муки и пшена, что помогло им пережить зиму.

Там они узнали о гибели моего прадеда Егора, во время бомбежки в своем рабочем кабинете на вокзале в Днепропетровске. Бомба попала в здание вокзала.

Когда перебрались в Сорочинск, к ним приехала младшая сестра бабушки Маши тетя Валя с двумя маленькими дочками Милой и Таей, а также наладилась связь с дядей Шурой и бабушкой Ниной, которые уже были в Улан-Удэ.

К этому времени их, как и другие эвакуированные семьи военнослужащих из части, в которой воевал мой дед Шура, нашел нарочный, приехавший с фронта и привезший письма и денежные аттестаты, которые выдавались семьям фронтовиков.

До этого времени не было ни одного письма с фронта от деда Шуры. Он тоже о семье ничего не знал.

Что было трудней переносить моей бабушке: тяготы эвакуации или постоянную неизвестность и страх за судьбу мужа, родных?

Какое счастье, что они не потеряли друг друга!

Несмотря на панику, неразбериху и опасности военного времени, семья сохранила связь друг с другом. Значит, большинство людей выполняло свой долг. Они водили поезда, пересылали почту, делились, чем могли, с эвакуированными.

Не думаю, что они все это делали из боязни быть расстрелянными или сосланными. Люди объединились перед огромной общей бедой, которую переносили все вместе.

Глава 10. 22 июня 1941 года | Оглавление | Глава 12. Лето 41. Паника